|
Люди являются источником массы неопределенностей и одновременно важнейшим агентом вскрытия и компенсации этих неопределенностей, им свойственны эмоциональные и даже парадоксальные реакции на риск. Они извлекают уроки из опыта при взаимодействии с различными технологиями. Завтрашняя реакция на определенную ситуацию не обязательно совпадет со вчерашней. Риск в нашем мире в значительной мере происходит из неопределенности решений, которые принимают окружающие нас люди, из того, какова будет реакция других людей на эти решения, и из того, какая из наших собственных возможностей реагирования будет наилучшей.
Одни и те же люди в разной социальной обстановке общаются с риском по-разному (человек, который был героем на войне, может спасовать перед чиновником и проявить гражданское малодушие). Характер, частота и тяжесть последствий рисков зависят не только от усилий на уровне индивидуума и уровне фирмы, но и на других социальных уровнях. Более того, сами рисковые спектры, угрожающие людям на разных социальных уровнях, существенно различны.
В 2002 г. Нобелевскую премию по экономике получил профессор Принстонского университета Д. Канеман за исследования (многие были проведены в сотрудничестве с покойным А. Тверски) механизмов принятия решений индивидуумом в условиях неопределенности и риска. Оказалось, что эти решения не всегда так рациональны, как предполагалось в традиционной экономической теории. Основной тезис теории перспектив Канемана - Тверски состоит в том, что люди нерациональны при оценке вероятностей возможных альтернатив, так как принимают решения на основании ограниченного объема информации, которая к тому же во многом недостоверна. Знакомый многим пример: нерационален покупатель, который тратит деньги на проезд в другой конец города, чтобы купить нечто с небольшой скидкой, не принимая в расчет несоразмерность сумм скидки и расходов, связанных с ее получением.
В 1984 г. Канеман и Тверски опубликовали статью с описанием задачи, которая устойчиво повторяется в ситуациях захвата заложников. Авторы ставили две группы испытуемых в неопределенную и морально трудную ситуацию, требующую принятия рискованного решения. Ситуация: возможная смерть 600 человек от эпидемии неизвестной болезни. Обе группы респондентов должны принять решение из двух альтернатив.
Альтернативы первой группы:
программа А, гарантирующая спасение 200 человек;
программа В: спасение всех (1 из 3 шансов) и гибель всех (2 из 3 шансов).
В этой группе 72% респондентов выбрали программу А.
Альтернативы второй группы:
программа В: спасение всех (1 из 3 шансов) и гибель всех (2 из 3 шансов);
программа С, гарантирующая смерть 400 человек.
В этой группе 78% респондентов выбрали программу В.
Программы А и С эквивалентны по результатам, но имеют разные формулировки. Программа В «ставит на кон» человеческие жизни. Она морально неприемлема, если альтернатива сформулирована в терминах спасения. Но она становится морально приемлемой, если альтернатива недвусмысленно выражена в гарантированности гибели части людей: в этом случае большинство респондентов предпочитают дать людям шанс. Таким образом, рассматриваем ли мы деньги или жизни, Канеман и Тверски делают вывод о том, что при принятии решений люди эмоционально и болезненно воспринимают любые потери. Эта запрограммированная иррациональность основывается на бережном отношении к статус-кво: в большинстве случаев люди скорее стремятся защитить достигнутое, нежели желают достичь каких-то дополнительных результатов сверх запрограммированного уровня.
С психологической точки зрения риск понимается не только как соотношение величины ожидаемой выгоды или ущерба и вероятности ожидаемого исхода. Исследовательская группа П. Словика из университета штата Орегон показала, что существует еще два важных элемента восприятия риска: фактор страха (то, насколько мы боимся потенциального исхода) и фактор контроля (степень владения ситуацией). Когда риски сопровождаются и страхом, и отсутствием контроля, они воспринимаются как очень серьезные. Например, риск аварии пассажир ощущает гораздо сильнее водителя, даже если пассажиру известно, что водитель очень опытен. На финансовых рынках значимы оба фактора: страх потерять и ожидание неудачи. По словам одного опытного трейдера, «мы часто принимаем решения скорее из страха потерпеть неудачу, чем в надежде выиграть».
Страх - очень ценное свойство в мире, где потери могут стать фатальными и непоправимыми. Возникнув, страх затмевает собой все другие мотивы. В своей работе, посвященной управленческим решениям, З. Шапира показывает, что по природе своей люди не склонны уходить от риска, но всегда нацелены на предотвращение потерь.
Победы и поражения многолики. Человеческое восприятие текущей ситуации как ситуации поражения или выигрыша влияет на то, насколько мы стремимся избежать риска. В ситуации выигрыша большинство людей теряет склонность к риску и рискованным сделкам, так как хочет удержать приобретенное. Когда люди терпят нарастающие убытки, они становятся более склонными к риску. Эта асимметрия действует в отношении финансовых рисков, но может действовать и в более абстрактных сферах, таких, как репутация и желание сохранить позитивный настрой.Однако следует иметь в виду одно усложнение: наше восприятие победы меняется от случая к случаю. Человек, получивший премию в один миллион рублей, может вести себя как потерпевший поражение, если он ожидал получить два миллиона и уже купил с этим расчетом загородный коттедж. Менеджеры, понесшие большие убытки, могут вести себя как победители, если эти убытки меньше, чем ожидалось. Исследования, к примеру, показывают, что выбор того или иного курса лечения определяется тем, какими данными располагают пациенты: о количестве вылечившихся или о количестве летальных исходов. И эти «точки отсчета» меняются со временем.
|
